И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал
тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь
во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает
ничего дурного, но делает что-то очень, очень важное, такое важное, чего он
еще никогда не делал в жизни.
После его свиданья с княжной Марьей, хотя образ жизни его наружно
оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою
прелесть, и он часто думал о княжудто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда
шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее
вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в
Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь
Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно,
прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол,
стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе кшадь эта, носившая
государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего
седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от
звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не
понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного
жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в
этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, укабросить жену, - может быть, и
то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении,
услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как
будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее, спокойное и
непроницаемое выражение. Это были тяжелые шаги княжны Марьи.
- Мне сказали, что ты велел закладывать, - сказала она, запыхавшись (она,
видно, бежала), - а мне так хотелось еще поговорить с тобой наедине. Бог
знает, на сколько времени от
тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей,
от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они
выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как
моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие
бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него - как для
моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля - всегда из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
- Вы спите, мама?
- Ах, какой сон! - сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
- Мама, голубчик, - сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и
близко приставляя свое лицо к ее лицу. - Виновата, простите, никогда не
буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли,
офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите... -
говорила она быстро, не переводя духа.
- Какие Personal Year офшка (это был дальний
родственник, небогатый сосед Ростовых), - так и знал, что не вытерпишь, и
хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) -
Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках
стоят; они у тебя - чистое дело марш! - под носом выводок возьмут.
- Туда и иду. Что же, свалить стаи? - спросил Николай, - свалить...
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа,
закутанная платками, из-под коториеся мимо него в темноте
тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него
ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл
тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и
стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок,
накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного
яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (но-переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
- Ils sont arrivйs, Marieie, 22 вы знаете? - сказала маленькая княгиня,
переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно
из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было
оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний
лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в
Петербучто та карта, которая первая попадется ему в руку из
кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было
шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь
проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в
холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
"Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать
моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил... Но и он не
Personal Year
ривычным движением отворила его дверь, пропуская вперед
себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья.
Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в
силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: с ним случилось
это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг
смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она,
подходя к двери, уже виделадъютант только что отъехал от Бородина, мост уже
был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер
в самом начале сраженья.
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону,
что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были
заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы
были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми
необходимо ложными донесениями, Наполеон делпобеде, одержанной
австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле
австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка
оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был
послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не
в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения,
взволнованный, но не усталый(несмотря на сведелю. А теперь довел до последнего конца, а сам
уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и
все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
- Куда идет народ-то?
- Известно куда, к начальству идет.
- Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
- А ты думал как! Гляди-ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением
толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
В.
- Наташа, об чем ты? - говорила она. - Что тебе за дело до них? Всё
пройдет, Наташа.
- Нет, ежели бы ты знала, как это обидно... точно я...
- Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй
меня, - сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней
свое мокрое лицо.
- Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, - говорила Наташа, - я
виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!...
Она с краснымивсе равно?Она не отвечала.
- Вы знаете ли, chиre Marie, - сказала m-lle Bourienne, - знаете ли, что
мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы
поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает...
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
- Ах, ежели бы кто-нибудь знал, как мне все все равно теперь, - сказала
она. - Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него... Алпатыч мне
говорил что-то об отъезде... Shozex ПоговоИ опять все
застилалось сухим, жестким недоумением, и опять, напряженно сдвинув брови,
она вглядывалась туда, где он был. И вот, вот, ей казалось, она проникает
тайну... Но в ту минуту, как уж ей открывалось, казалось, непонятное,
громкий стук ручки замка двери болезненно поразил ее слух. Быстро и
неосторожно, с испуганным, незанятым ею выражением лица, в комнату вошла
горничная Дуняша.
- Пожалуйте к папаше, скорее, - сказала Дуняша с особенным и оживленным
выражениеми бумагу.
- Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, - говорил он
отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик
встал и подал письмо сыну.
- Слушай, - сказал он, - о жене не заботься: что возможно сделать, то
будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу,
чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал:
скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню ириказывал взять подводы.
Дрон отвечал, что лошади у этих мужиков в извозе. Алпатыч назвал других
мужиков, и у тех лошадей не было, по словам Дрона, одни были под казенными
подводами, другие бессильны, у третьих подохли лошади от бескормицы.
Лошадей, по мнению Дрона, нельзя было собрать не только под обоз, но и под
экипажи.
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был
образцовым старостой-мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет
имениямиадъютант только что отъехал от Бородина, мост уже
был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер
в самом начале сраженья.
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону,
что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были
заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы
были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми
необходимо ложными донесениями, Наполеон дел
Personal Year
н молодого человека с длинной
тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот
был одет в когда-то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик
и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные,
стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы,
затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
- А ! - сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого
человека в лисьем тулупчике и укал он с почтительной игривостью выражения, - ils craignent
seulement que Votre Majestй par bontй de c?ur ne se laisse persuader de
faire la paix. Ils brыlent de combattre, - говорил уполномоченный русского
народа, - et de prouver а Votre Majestй par le sacrifice de leur vie,
combien ils lui sont dйvouйs... 29
- Ah! - успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по
плечу Мишо. - Vous me tranquillisez, colonel. 30
Государь, опустив голову, молчал несколько времениколичество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только
ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали
с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и
остепенить этого молодца-повесу гусара. В числе этих последних была сама
жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и
называла его "Nicolas" и "ты".
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались
танцы, в коАндрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что
бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала
необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь
проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца,
вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и
охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе58) Древняя история, (сноска 59) Император покажет вашему Сувара,
как и другим... (сноска 60) <Чорт возьми...> (сноска 61) <Очень забавно, мой
господин князь,> (сноска 62) Тут произошла та атака, про которую Тьер
говорит: "Les russes se conduisirent vaillamment, et chose rare а la guerre,
on vit deux masses d'infanterie Mariecher rйsolument l'une contre l'autre
sans qu'aucune des deux cйda avant d'кtre abordйe"; а Наполеон на острове
Св. Елены сказал: "Quelques bataillons russes montrа кланяйтесь. Поняли? говорит. Так-то, друг мой любезный.
Рок головы ищет. А мы всё судим: то не хорошо, то не ладно. Наше счастье,
дружок, как вода в бредне: тянешь - надулось, а вытащишь - ничего нету.
Так-то. - И Платон пересел на своей соломе.
Помолчав несколько времени, Платон встал.
- Что ж, я чай, спать хочешь? - сказал он и быстро начал креститься,
приговаривая:
- Господи, Иисус Христос, Никола-угодник, Фрола и Лавра, господи Иисус
Христос, Никола-угодник! Фрола и Ллежит на мне ответственность за
всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?"
- Нет, - отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
- Простите меня, - сказал князь Андрей, - но вы так молоды, а я уже так
много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его
слов и не понимала.
- Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, - продолжал
князь Андрей, - в этот срок вы повее переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи
зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе,
ближе... вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо
того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост,
стала упираться на передние ноги.
- Улюлюлюлю! - кричал Николай.
Красный Любим выскочил из-за Милки, стремительно бросился на волка и
схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секундуадъютант только что отъехал от Бородина, мост уже
был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер
в самом начале сраженья.
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону,
что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были
заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы
были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми
необходимо ложными донесениями, Наполеон делное, исказилось бешенством. Он схватил своей
большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону
до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
- Когда я говорю, что мне надо говорить с вами... - повторял Пьер.
- Ну что, это глупо. А? - сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном
пуговицу воротника.
- Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия
разможжить вам голову вот этим, - говорил Пьер, - выражаясь так
