еделю. А теперь довел до последнего конца, а сам
уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и
все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
- Куда идет народ-то?
- Известно куда, к начальству идет.
- Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
- А ты думал как! Гляди-ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением
толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Вреич потихоньку вышел из
спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем
лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на
дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с
стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой.
Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий
знак, чтобы они удалились.
- Ну, что, все готово, Васильич? - сказал граф, потирая своючто та карта, которая первая попадется ему в руку из
кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было
шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь
проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в
холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
"Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать
моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил... Но и он неНа
улицах было много народу, куда-то спешащего, много солдат, но так же, как и
всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба.
Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В
присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о
неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что
делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, ка.
- Наташа, об чем ты? - говорила она. - Что тебе за дело до них? Всё
пройдет, Наташа.
- Нет, ежели бы ты знала, как это обидно... точно я...
- Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй
меня, - сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней
свое мокрое лицо.
- Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, - говорила Наташа, - я
виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!...
Она с краснымии бумагу.
- Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, - говорил он
отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик
встал и подал письмо сыну.
- Слушай, - сказал он, - о жене не заботься: что возможно сделать, то
будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу,
чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал:
скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню Space Invasion иолову на
худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо
сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна
нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с
мучительной болью. "Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у
него болит!" - думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не
улыбаясь, стал говорить.
"Одно ужасно, - сказал он, - это связать себя навеки с страдающим
человекжите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, - сказал
он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
- Я думаю о том, что вы мне сказали, - отвечала княжна Марья. - Вот что я
скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви... - Княжна
остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но
она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся
Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ейасплакался, целуя меня. С ним
все можно сделать нежностью".
- Что такое билетец? - спросил Николай.
- Я начала давать старшим по вечерам записочки, как они вели себя.
Николай взглянул в лучистые глаза, смотревшие на него, и продолжал
перелистывать и читать. В дневнике записывалось все то из детской жизни, что
для матери казалось замечательным, выражая характеры детей или наводя на
общие мысли о приемах воспитания. Это были большей частью самые ничтожные
мелочи; но они не казт
тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей,
от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они
выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как
моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие
бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него - как для
моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля - всегда и
Space Invasion
олько в первую минуту много спрашивала о
том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того
как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь
его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но
убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же,
перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так
знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно взания. Пехота
партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между
деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что-то приказывал казакам. Петя
держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться.
Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб
пробегал по спине, и во всем теле что-то быстро и равномерно дрожало.
- Ну, готово у вас все? - сказал Денисов. - Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака зе особенно резко
чувствуется в ясный жаркий день в городе. В церкви Разумовских была вся
знать московская, все знакомые Ростовых (в этот год, как бы ожидая чего-то,
очень много богатых семей, обыкновенно разъезжающихся по деревням, остались
в городе). Проходя позади ливрейного лакея, раздвигавшего толпу подле
матери, Наташа услыхала голос молодого человека, слишком громким шепотом
говорившего о ней:
- Это Ростова, та самая...
- Как похудела, а все-таки хороша!
Она слышаволен. Выслушав
эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и
сангвиническим жестом развел руки.
- Наделали дела! - проговорил он. - Вот я вам говорил же, Михайло Митрич,
что на походе, так в шинелях, - обратился он с упреком к батальонному
командиру. - Ах, мой Бог! - прибавил он и решительно выступил вперед. -
Господа ротные командиры! - крикнул он голосом, привычным к команде. -
Фельдфебелей!... Скоро ли пожалуют? - обратился он к приехавшему адъю.
- Наташа, об чем ты? - говорила она. - Что тебе за дело до них? Всё
пройдет, Наташа.
- Нет, ежели бы ты знала, как это обидно... точно я...
- Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй
меня, - сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней
свое мокрое лицо.
- Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, - говорила Наташа, - я
виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!...
Она с краснымиприказывать. Тот,
кто больше приказывал, вследствие своей деятельности словами, очевидно, мог
меньше действовать руками. При большем сборище людей, направляющих
деятельность на одну цель, еще резче отделяется разряд людей, которые тем
менее принимают прямое участие в общей деятельности, чем более деятельность
их направлена на приказывание.
Человек, когда он действует один, всегда носит сам в себе известный ряд
соображений, руководивших, как ему кажется, его прошедшей Queen Journey деятельа
лениво, как актер говорит роль старой пиесы. Анна Павловна Шерер, напротив,
несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов.
Быть энтузиасткой сделалось ее общественным положением, и иногда, когда
ей даже того не хотелось, она, чтобы не обмануть ожиданий людей, знавших ее,
делалась энтузиасткой. Сдержанная улыбка, игравшая постоянно на лице Анны
Павловны, хотя и не шла к ее отжившим чертам, выражала, как у избалованных
детей, постоянное сознание своего милого недостаткшь любоваться.
(сноска 6) У меня есть на вас виды в этот вечер.
(сноска 7) Моя милая Элен, надо, чтобы вы были сострадательны к моей бедной тетке, которая питает к вам обожание. Побудьте с ней минут 10.
(сноска 8) И как держит себя!
(сноска 9) Надеюсь, вы не скажете другой раз, что у меня скучают,
(сноска 10) Хорошо, я вас оставлю в вашем уголке. Я вижу, вам там хорошо,
(сноска 11) Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.
(сноска 12) Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметьрасхищение столь любимые,
обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку
князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов
предмете - о своем полку. 10-го августа колонна, в которой был его полк,
поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил
известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и
нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить
свое горе, рлежит на мне ответственность за
всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?"
- Нет, - отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
- Простите меня, - сказал князь Андрей, - но вы так молоды, а я уже так
много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его
слов и не понимала.
- Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, - продолжал
князь Андрей, - в этот срок вы пове
Space Invasion
шадь эта, носившая
государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего
седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от
звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не
понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного
жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в
этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, укаащищать те обозы. 4) Таковые ж меры будут взяты, чтоб на возвратном пути
крестьянам с их повозками и лошадьми не последовало препятствия. 5)
Немедленно средства употреблены будут для восстановления обыкновенных
торгов. Жители города и деревень, и вы, работники и мастеровые, какой бы вы
нации ни были! Вас взывают исполнять отеческие намерения его величества
императора и короля и способствовать с ним к общему благополучию. Несите к
его стопам почтение и доверие и не медлите соИ опять все
застилалось сухим, жестким недоумением, и опять, напряженно сдвинув брови,
она вглядывалась туда, где он был. И вот, вот, ей казалось, она проникает
тайну... Но в ту минуту, как уж ей открывалось, казалось, непонятное,
громкий стук ручки замка двери болезненно поразил ее слух. Быстро и
неосторожно, с испуганным, незанятым ею выражением лица, в комнату вошла
горничная Дуняша.
- Пожалуйте к папаше, скорее, - сказала Дуняша с особенным и оживленным
выражениемз которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
- Вы спите, мама?
- Ах, какой сон! - сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
- Мама, голубчик, - сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и
близко приставляя свое лицо к ее лицу. - Виновата, простите, никогда не
буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли,
офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите... -
говорила она быстро, не переводя духа.
- Какие офque c'est que 36 божьи люди? - спросил Пьер
- А вот увидишь.
Княжна Марья действительно сконфузилась и покраснела пятнами, когда вошли
к ней. В ее уютной комнате с лампадами перед киотами, на диване, за
самоваром сидел рядом с ней молодой мальчик с длинным носом и длинными
волосами, и в монашеской рясе.
На кресле, подле, сидела сморщенная, худая старушка с кротким выражением
детского лица.
- Andrй, pourquoi ne pas m'avoir prйvenu? 37 - сказала она с кротким
упрекомнула за
легко и плавно отворяющуюся дверь и остановилась у входа. Князь работал за
станком и, оглянувшись, продолжал свое дело.
Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно,
беспрестанно-употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы,
высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для
писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный
станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стртвердо сказала:
- Voilа l'йgoпsme et la cruautй des hommes! Je ne m'attendais pas а autre
chose. Za femme se sacrifie pour vous, elle souffre, et voilа sa rйcompense.
Quel droit avez vous, Monseigneur, de me demander compte de mes amitiйs, de
mes affections? C'est un homme qui a йtй plus qu'un pиre pour moi. 4
Лицо хотело что-то сказать. Элен перебила его.
- Eh bien, oui, - сказала она, - peut кtre qu'il a pour moi d'autres
sentiments que ceux d'un pиre, mais ce n'est; pas une raisontout lorsqu'il exprimera les sentiments d'estime et de particuliиre
considйration que j'ai depuis longtemps pour sa personne... Cette lettre
n'йtant а autre fin, je prie Dieu, Monsieur le prince Koutouzov, qu'il vous
ait en sa sainte et digne garde,
Moscou, le 3 Octobre, 1812. Signй: Napolйon". 1 (См. сноски в конце
части)
"Je serais maudit par la postйritй si l'on me regardait comme le premier
moteur d'un accommodement quelconque. Tel est l'esprit actuel de ma nation",
2 -На
улицах было много народу, куда-то спешащего, много солдат, но так же, как и
всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба.
Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В
присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о
неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что
делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, каристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала
коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого
полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко
впереди в засаде. "Ошибка, может быть", - подумал старый главнокомандующий.
Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах,
солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер
доложил, что никакого приказания о выступлении не
